С киноаппаратом на острове Киёво

Киногруппа снимала у нас не только коршуна с чайками — мы засняли на пленку самые различные моменты из жизни пернатых обитателей островка.

С огромным терпением кинорежиссер и его помощники по целым дням вместе с нами сидели на помостах, выжидая любо­пытные сценки из жизни птиц.

Каждый день удавалось подметить и снять что-нибудь интересное: то вкатывание чайкой в гнездо выпавшего яйца или подложенного нами деревянного шарика (насиживание яиц в некоторых гнездах еще не кончилось); то операторам удава­лось запечатлеть, как чайка притащила птенцам мелких рыбе­шек и выбрасывает их из клюва, будто живой серебряный фонтанчик.

А вот уж совсем забавная сценка. Оператор хочет сделать портрет чайки, сидящей в гнезде. Он наводит аппарат и, очевидно забыв, что перед ним не артистка, а дикая птица, рассеянно говорит:

— Отодвиньтесь подальше — слишком крупно, кончик носа не входит в кадр.

Мы не можем удержаться от смеха. Испуганная птица сле­тает с гнезда, а оператор пытается убедить всех, что он «про­сто так — пошутил».

Но дело исправить очень легко. Мы ведь отлично знаем, что, если гнездо передвинуть в пределах своего же района, чайка его не бросит. Мы отодвигаем гнездо от помоста, отхо­дим в сторону. Птица тут же занимает свое место, и оператор снимает нужный ему кадр.

Бывали и еще более забавные сценки. В наших опытах мы уже раньше пытались установить, в каких пределах можно изменить величину яиц, чтобы чайка продолжала их все-таки насиживать. Оказалось, что размер яйца для насиживания его птицей существенной роли не играет.

Ну, а если в гнездо взамен трех чаечьих яиц положить все­го одно деревянное, но величиной со страусиное, что тогда будет?

Я был очень доволен, что этот опыт можно будет запечатлеть прямо на пленке.

Итак, одно огромное белое яйцо, выточенное из дерева, за­меняет в гнезде три пестреньких чаечьих яйца. Мы садимся на помост и ждем, а оператор наводит объектив на гнездо.

Вот подлетела чайка. Она как бы в недоумении оглядывает яйцо и все же пытается на него сесть. Садится и скатывается, как с горки. Снова попытка сесть — результат точно такой же.

Я спешу вынуть деревянное яйцо из гнезда, заменить его обычными чаечьими, а оператор даже потирает руки от удо­вольствия. Действительно, сценка получалась презабавная.

Проходили дни за днями. Чайчата быстро росли. У них уже начали пробиваться белые перья. Подросшие птенцы постепенно выбирались на водоем. Теперь вся поверхность озера прямо рябила от пестрой массы чайчат. Тут же плавали и взрослые снежно-белые птицы.

Белые чайки и их пестренькие птенцы на воде — это было очень красиво и давало чудесные кинокадры для будущей картины «Остров белых птиц».

Эта картина нами пред­назначалась для всех любителей нашей родной приро­ды и в первую очередь — для юных натуралистов.

Наш островок, на кото­ром гнездятся десятки тысяч речных чаек, должен был послужить ярким примером того, что дикая птица не сторонится жилья человека, а может мирно селиться возле него, если только сам человек не нарушит ее спокойствия.